Лидия Чарская — популярная в начале 20 века писательница, кумир гимназисток. Юные почитатели ставили ее скромный литературный дар наравне с гением Пушкина и нестареющим талантом Жюля Верна и очень обижались, когда взрослые (от собственных родителей до беспощадных литературных критиков) подвергали жесткой оценке их любимого автора. Сегодня, после многолетнего запрета в годы Советской власти, произведения Лидии Чарской переиздаются и вновь находят своего читателя, хотя взрослые любители подобной литературы понимают, что это — далеко не самое взыскательное чтение и относятся к своему увлечению, как и к любому другому чудачеству.
Так что же обуславливало популярность книг Лидии Чарской сто с лишним лет назад, когда они не имели эффекта «запретного плода», а печатались огромными для того времени тиражами и даже пользовались покровительством царского двора? Доскональное знание быта женских институтов и девичьих гимназий, в которых учились как юные читательницы, так и сама романистка, невероятные приключения, в которые то и дело попадают юные герои и особенно героини, мгновенный перенос действия из обыденной петербургской обстановки в самые экзотические декорации вроде кавказских гор — все это делало Лидию Чарской настоящей Джоан Роулинг начала двадцатого века!
Вот и заглавие рассказа «Тайна» обещает заманчивые приключения и роковые тайны, на которые была так щедра фантазия плодовитой романистки, описывавшей то нежданное воссоединение давно разлученных родителей и детей, то пришельцев из мира духов, которые навещают по ночам гимназические классы, то кровожадных злодеев, которых в финале повествования ждет заслуженное наказание. Должно быть, сто с лишним лет назад юные читательницы приступали к чтению этого рассказа с душевным трепетом, ожидая «А что же будет дальше»?
Итак, главная героиня рассказа — еще одна подросток-гимназистка со старомодным именем Неточка (сегодня друзья, одноклассницы, родители и учителя звали бы ее просто Аней). Мы видим ее по дороге в гимназию, при этом, хотя на дворе — самый обычный петербургский денек, девочка взволнована, оживлена и явно скрывает какую-то тайну, которая не давала ей уснуть всю ночь.
Оказывается, Аня мечтает о славе поэтессы, а накануне она написала стихи, которые кажутся ей достойными если не внимания «взрослых» литературных журналов, то, по крайней мере, похвалы и признания со стороны подруг. Девочка не может решиться, кому из подруг доверить свой секрет, перебирает все имена одноклассниц и, наконец, выбирает свою самую задушевную подругу — Зою, внимательную и чуткую поверенную всех ее детских тайн.
Но Зоя оказывается безнадежно прозаичной и вдобавок суровой как камень и холодной как лед. Вместо того, чтобы восхититься творчеством подружки, она подвергает его самому жесткому критическому разбору, не пропуская ни одного литературного штампа и не щадя слабостей. Должно быть, она считает, что такой «суд» пойдет ее подруге на пользу и заставит посвятить свободное время более полезным или посильным делам.
Дальше стихи Ани попадают на суд строгого учителя, и тот устраивает маленькой поэтессе самую жесткую выволочку, не щадя ее юного самолюбия. Самое ужасное, что он не только устроил чтение этого первого литературного опыта при всем классе, но и жестко указал Ане на допущенные ею грамматические ошибки, так что маленькая поэтесса от души пожелала провалиться сквозь пол класса, чтобы не видеть ни сурового учителя, ни сочувствующих или торжествующих лиц одноклассниц.
Вот такой оказалась эта маленькая детская тайна, которая встретила столь строгий прием.
Скорее всего, у героев этого рассказа были реальные прототипы. Ведь в начале двадцатого века, как и в наши дни, многие школьники мечтали о литературной известности. Но еще чаще, чем о славе вундеркиндов, они стремились просто быть понятыми и оцененными по достоинству.
Быть может, Ане не следовало столь слепо верить в свой талант или, по крайней мере, выбирать менее скептического адресата для того, чтобы поделиться заветной тайной. Быть может, они стойко перенесла первую в своей жизни критику и стала настоящей поэтессой, а может, навсегда забросила сочинение стихов в долгий ящик. Финал этого рассказа в несколько страниц остается открытым.
