«Скованные цепью» – начало дебютного альбома группы Наутилус Помпилиус. Один из символов узнаваемости музыкантов, скандальное произведение разделило слушателей на тех, кто признал его шедевром, и критиков, требующих проверку цензурой.
Песня написана в сложные для СССР годы масштабных перемен, касающихся социальной, экономической и политической жизни населения. Четыре куплета и припев, они содержат огромное количество изречений, применяемых в повседневном общении современного общества.
Характер содержания определяется уже первыми пятью строками. «Круговая порука» подчеркивает безысходность для каждого члена общества, люди связаны последствиями обязательств. Строки далее только подтверждают разлагающиеся моральные устои советского человека. Итоговая фраза куплета «за красным восходом – розовый закат» до корректировки намекала на жестокость режима власти.
Припев акцентирует внимание на слове «цепь». Все оказывается закреплено оковами идей и целей правительства, для достижения замыслов применяются самые безжалостные методы. Картину разрушения системы двоемыслия можно увидеть во втором куплете песни. Огромные пространства при вялых суставах, «одни слова для кухонь, другие – для улиц» – строки демонстрируют противопоставление обещанной жизни и истинных реалий мира. Сравнение населения с «бройлерными курицами» доказывает единый тоталитарный подход к обществу для подавления возможных инициатив. Повтор строк после куплета вновь напоминает о невозможности выбраться из круга, что приводит к страху от мысли о продолжении подобного существования.
Удивительно, но каждая метафора песни имеет смысл до сих пор. В третьем куплете рассмотрена попытка разбить цепь, надежда на освобождение от тяжести быта. «Можно верить и в отсутствие веры» звучит как призыв к отвержению власти. Сложность в том, что внутренние факторы являются огромной помехой приходу перемен. Ни слова, ни новые законы не смогут решить проблемы, если общество к этому не готово. Возвышенные идеи перекрываются обывательскими ценностями, и человек продолжает невольное участие в цепи событий. Нищета, страх и усталость становятся нормой жизни.
«Здесь первые на последних похожи», – строка четвертого куплета произведения. Слова обращают внимание на равенство тех, кто находится на одном конце цепи, и тех, кто расположился на другом. Скованы все: и власть, политикой ведущая себя к разрушению, и рядовые граждане, «связанные одной целью», уставшие от происходящего. Резкое усиление контроля оборачивается трагедией, дефицит необходимого и неудовлетворенность жизнью приводят к обратному эффекту экономических программ.
В песне «Скованные одной цепью» выставлены наружу слабости и пороки общества. Люди не перестают возвращаться к проблемам, которые заметны всегда. Мысли об этом дают возможность жить надеждой на лучшее и терпеть настоящее. В ожидании нового «можно делать и отсутствие дела», и молиться. Однако упование на помощь со стороны, бездействие не обернутся волшебством и не трансформируются в красивое будущее.
Песня стала пророческой для общества перед распадом Советского Союза. Острая социальная направленность определила строкам широкую известность, а точная характеристика негативного развития позволила словам быть актуальным и сегодня.
Какой замечательный текст, читать одно удовольствие! Автору спасибо!
По-моему, автор полный кретин и совершенно не въехал в смысл песни. Например: «Одни слова для кухонь, другие для улиц» — речь идёт о строгой цензуре кровавого режима и (как следствие) трусости обывателя. На улице он говорит то, что нужно говорить, потому что за «неправильные» слова заберут далеко и надолго, а дома на кухне в кругу блмизких и то, шепотом, то, что хочет говорить. А «Можно верить и в отсутствие веры» — прямым текстом речь об атеизме, который был по сути той же религией, но навязанной властью серой массе. Или вообще о любой идеологии, к которой человек пришел не вследствии собственных исканий, а «вложенной» ему а голову и делающей его безвольным биороботом, «ещё одним безликим кирпичом в стене». Ну и так далее. Школьнику не стоило скуривать свой букварь